22
марта 2006 У Лёни по прежнему хорошее настроение, несмотря на то, что за
окном пасмурно и за прошедшую ночь он полностью «умотал» Свету.
Стало понятно, что он неплохо самостоятельно восстанавливается после
каждого блока химиотерапии, улучшаются показатели крови, хорошее
самочувствие. И вдруг он всех напугал: ни с того, ни с сего у него
поднялась высокая температура. Стал капризничать, горевать - все-то
ему не так. То он желает смотреть на огоньки проезжающих машин,
то не хочет, то хочет, чтобы мама лежала рядом и смотрела на него
во все глаза, не позволяя ей отворачиваться, то снова желает, чтобы
его качали на руках – и так всю ночь. Вроде бы и кровь неплохая,
а значит, и сопротивляемость инфекциям мало-мальски какая-то есть,
неужели все же где-то сумели подцепить еще какую-то неприятность?
Света собрала сумку, готовая в любую минуты звонить мне, чтобы я
вызвал такси до клиники. Но обошлось: температура так и не превысила
планки 38,5 (а без этого нас не положат в стационар). Кажется, обошлось…
Зато первые лучи солнца принесли подарок: у Лёньки показались два
маленьких беленьких зубика! Маленькие, но уже острые! Вот откуда
эта коварная температура! Парень готовится к полноценному мужскому
питанию! Радостно конечно, но радость плановая: нам на днях исполняется
полгода. Во как время летит!
23
марта 2006 Сегодня должны объявить результаты последнего МРТ (компьютерной
томографии). Но ничего нового, к сожалению они не принесли. Примерно
такая же картина, хотя все врачи результатами довольны. Видимо,
тактика на будущее будет такая: будут начинать 4-й блок химиотерапии
на более низких концентрациях препаратов. Может и наша операция
тогда покажется на горизонте? Завтра традиционный визит в клинику,
а потом по плану наши ложатся в стационар на очередной блок.
24
марта 2006 Настроение у Лёньки неплохое: цокает зубом, припевает что-то,
радуется всему вокруг. Правда, насморк не даёт выспаться как следует.
Собирались в клинику дольше обычного – ведь после обычных осмотров
и процедур сегодня придется «сдаваться» в стационар. В клинике суета,
но врачи приняли довольно быстро и порадовали, что анализы хорошие.
Света похвасталась новенькиным Лёнькиным зубом, так все доктора
и сестры обрадовались, пришли поздравлять. Неожиданно сообщили,
что в стационар сегодня укладывать не будут. Во вторник будет по
нашему поводу консилиум, где должны разработать программу дальнейшего
лечения. Света рада: есть возможность пару дней передохнуть. Уже
собрались на этой радостной ноте отправиться домой, но один из наших
лечащих врачей остановил Свету и проводил в соседнее помещение,
где вела съемку группа репортеров российского НТВ. Оказывается,
они готовят передачу про необходимость постройки больницы для лечения
лейкоза, а тут как раз мы, русские пациенты. Выяснилось, что наш
дорогой президент побывал недавно в РДКБ, пришел в ужас и повелел
срочно найти землю для строительства нового гигантского онкологического
центра. Режиссер очень огорчился, что у Лёни не лейкоз, утешился
лишь узнав что у нас редкая онкология, и захотел, чтобы Света сказала
в камеру, как нам нужна новая больница. Удалось узнать, что эта
передача выйдет в свет примерно в мае…
А я в этот день в Москве завершал дела перед отъездом, пытался прикупить
в последний день все то, что не успел за три недели. Уезжать в этот
раз приходится с тяжелым сердцем: у дочери начались школьные «разборки».
С учебой проблем никаких, отличница, но девчонки в классе взрослеют,
стали разбиваться на группки, шушукаются, «дружат против» друг друга.
Считают, что в этом виновата Маша. Она вся в слезах. Набирает мамин
номер, рыдает в трубку. Одной рукой готовлю ужин, другой стараюсь
ее утешить. Решаем на ночь глядя отправиться на утешительную прогулку
в книжный магазин «Москва», он работает до часа ночи. И вот в опустевшем
зале бродят сонные книголюбы; молодые пары, зашедшие сюда по пути
из кафе, перелистывают альбомы, смеются. Ночью в Москве жизнь не
останавливается. Охранник косится на Машку, которая в такой поздний
час шатается по магазинам с заплаканными глазами, и успокаивается,
увидев, что мы вместе. Накупаем два пакета последних изданий, отобранных
из кучи «бестселлеров месяца». Но и этого будет мало, наша мама
книги не читает, а просто глотает. Она всегда читает быстро. Сначала
подолгу выбирает в магазинах книги буквально на ощупь, отбирает
несколько иногда даже неизвестных авторов, впитывает страницы, пьёт
строки, зачитывает нам любимые места вслух, пытается описать нам
их вкус. Через месяц-два об этих книгах начинают писать в журналах,
рассказывать в литературных телеобозрениях и эти книги начинают
появляться на прилавках повсюду.
Дома на видеокамеру записываю для Светы несколько видеописем от
детей, наспех собираюсь. Ложиться спать не придется, мой рейс слишком
рано. В аэропорт меня отвезёт папа маленькой девочки, нашей соседки
по McDonalds Haus, он должен передать посылку с вещичками и лекарствами.
25
марта 2006 В самолёт нас загрузили чуть ли не за час до вылета. Это хорошо,
есть шанс вылететь вовремя. Еще совсем рано, небо чистое, слепит
яркое солнце. Жалко не греет через иллюминатор. Вот крылья обрабатывают
жидкостью против оледенения (где-то я уже это видел), неравномерно
как-то у них получается. Сейчас взлетим. И вот мы несемся навстречу
яркому солнцу. Ветер сгоняет жидкость с крыла, выдавливает из всех
щелочек, зазоров между заклёпками и она сбегает маленькими серебристыми
ручейками, искрится на солнце. Я помню, в деревню как-то привезли
сосновые брёвна, и солнце также выпаривало из них янтарные слёзы.
Надеюсь, наш самолёт не растает, не рассохнется, он большой и железный
и можно, наконец, расслабиться. Достаю учебник «Немецкий для начинающих»
и проваливаюсь в сон… «Дамы и господа! Наш самолёт готовится совершить
посадку в аэропорту города Берлин. Просьба воздержаться от хождения
по салону самолёта и пристегнуть ремни безопасности…» Самолет и
правда заваливается на бок и ныряет вниз. Искрящееся солнце, небо
остаются справа вверху, а крыло самолёта задевает ватное серое месиво.
Однажды в студенчестве я оказался в Крыму вместе с группой альпинистов,
в которой тренировался мой друг. У подножия скалы инструктор показывал
нам маршрут, а мы, задрав головы, глядели на каменную складку, вершина
которой, в конце концов, теряется в наползающей массивной туче,
«…ночевала тучка золотая на груди утёса-великана…». Маршрут был
несложный, и не терпелось узнать – а что там, внутри тучи? Оказалось,
ничего особенного, туман туманом, ужасная видимость, и через несколько
минут замечаешь, что весь мокрый насквозь, моросит все вокруг.
Когда наш самолет прошил тучу насквозь, под ней оказались блестящие
крыши пригорода Берлина. Серая морось. С добрым утром, Берлин!
Вскоре я открывал дверь наших апартаментов, встречают жена и сын
– это ли не счастье?! Все привычно, хотя в Лёньке что-то изменилось.
Может, вырос просто? Он меня узнал, смотрит восхищенно, приплясывает
на руках, хохочет. Раскладываю гостинцы, Света читает письма, сидя
на кровати, плачет от радости. Пишите, пожалуйста, больше! Для нее
это очень важно! А теперь пора любоваться, как ползает наш малыш,
нужно организовать «веселые старты» на коврике, порадовать его новыми
игрушками. Хотя больше всего он радуется, когда взрослые берут его
к себе на коленки, подбрасывают и играют: «А как пищит цыплёночек?
Пи-пи-пи! А как лает собачка Джед? Гав-гав!» Пойдем пробовать…
Когда Лёне было три месяца у него обнаружили быстроразвивающееся онкологическое заболевание. Тогда потребовалось срочное уточнение предварительного диагноза (по мнению специалистов московского онкоцентра им. Блохина - нейробластома) и неотложное лечение. Однако в российских клиниках из-за затяжных новогодних праздников тогда это было сделать невозможно, и Лёню согласились принять в берлинской клинике Шарите. Благодаря средствам, собранным нашими друзьями, знакомыми и даже совсем незнакомыми людьми, благодаря невероятной теплоте и поддержке многих десятков людей, Лёня со своей мамой Светой смог пройти диагностику и начать лечение. В течение полугода врачи из Шарите лечили химиотерапией сложное и крайне редкое заболевание - меланотическую нейроэктодермальную опухоль новорожденных (Лёня лишь 25-й в мире малыш с подобной локализацией данной опухоли). Летом уже казалось, что врачи достигли успеха, но в сентябре началось новое прогрессирование заболевания. Нашелся хирург в Ганновере, который взялся провести сложнейшую операцию. Мы думали, надеялись, что самое трудное уже позади. Но весной 2007 года врачи обнаружили рецидив заболевания. К сожалению, растущую опухоль сначала приняли за естественные костные процессы во вновь сконструированной челюсти. В июне Лёньке была сделана повторная, еще более сложная операция. Снова восстановление и надежды. После очередной диагностики в конце июля немецкие врачи высказали мнение, что опухолевые клетки по-прежнему присутствуют у Лёника, но уверенности в этом не было. Снимки МРТ в течение нескольких месяцев не могли расшифровать ни специалисты клиники Бурденко в Москве, ни немцы. Болезнь проявила себя только в январе 2008 года. Лёньку госпитализировали в Морозовскую детскую клиническую больницу, где в течение 9-ти месяцев врачи пытались справиться с онкоклетками в центральной нервной системе мальчика (в ликворе).
Родители Лёни, Света и Дима Акимовы, выражают САМУЮ СЕРДЕЧНУЮ
БЛАГОДАРНОСТЬ всем людям, кто участвовали в судьбе нашей семьи в течение этого
трудного времени и помогали Лёне жить!